Ситуация с изданием англоязычных версий академических журналов и детали отношений с западными партнерами стали одной из самых острых тем в дискуссии на Общем собрании РАН. Своим мнением о том, как соблюсти интересы российских учредителей журналов, и какая стратегия является оптимальной для перехода к национальной платформе открытого доступа (Open Access), с редакцией сайта РАН поделился вице-президент РАН, председатель Научно-издательского совета РАН академик Алексей Хохлов.

– Алексей Ремович, РАН является учредителем более сотни научных журналов, которые многие годы переводятся на английский язык компанией Pleiades Publishing и распространяются с ее участием. Как сказалась на этом сотрудничестве геополитическая напряженность последних месяцев?

– Сотрудничество с Pleiades сложилось еще в 1990-е годы и, в той или иной степени система успешно функционирует до сих пор. Успешно в том смысле, что, даже несмотря на сложности санкционного времени, переводные версии наших журналов выходят – и апрельские, и майские номера, и надеюсь, последующие. Для большинства журналов это важно: обеспечивается то, что на Западе называется visibility – присутствие российской науки в мировом информационном научном пространстве.

По тем журналам, которые издает сама РАН, критической ситуации сейчас нет. У нас есть споры по оплате, потому что после 24 февраля Pleiades объявила о том, что она не может взаимодействовать с государственными структурами типа Российской академии наук, но может взаимодействовать с главными редакторами и с авторами. Это привлекло к определенным сложностям. Сейчас американская компания предлагает внести некоторые изменения в тексты договоров. Естественно, мы заинтересованы в том, чтобы журналы выходили, а они заинтересованы сделать условия максимально комфортными для себя. Но это не является кардинальным пересмотром действовавшей все эти годы схемы, обычный переговорный процесс, хотя и осложнившийся в связи с общей обстановкой.

– На Общем собрании РАН ваши коллеги говорили о том, что компания полностью взяла на себя редакционные функции некоторых журналов по физике, не согласовывая свои решения с российской стороной. Чем вызвана такая разница в трактовке событий?

– Речь идет о журналах, которые издаются не Академией, а самими институтами. Это 5 журналов Физико-технического института им. А. Ф. Иоффе РАН, которые еще при прежнем руководстве РАН были переданы Физтеху с тем, чтобы они сами отвечали за англоязычные издания и самостоятельно взаимодействовали с партнерами, в том числе с Pleiades. Еще раньше такая схема была принята для изданий Математического института им. В. А. Стеклова РАН (МИАН), из которых 3 сейчас издает на английском та же Pleiades, и еще несколько – другие зарубежные издательства. То есть самостоятельно выстраивают отношения с зарубежными партнерами только эти две группы журналов, все остальные издаются РАН и, соответственно, по ним Академия отвечает за «внешние связи».

С МИАН вопрос год назад бы урегулирован: они продлили свои истекавшие договора с Pleiades на следующие 7 лет. Но с Физтехом, несмотря на все наши усилия, возникшие разногласия не удалось урегулировать, хотя договора с их пятью журналами действуют до 2024 года. 2021 год еще удалось закрыть, по крайней мере Pleiades выставила переводы всех переданных ей статей на сайте Springer Nature. А дальше все уже пошло, так сказать, к полному «разводу», и эти пять журналов Физико-технического института сейчас, действительно, находятся в критическом состоянии.

– Насколько остальные журналы РАН застрахованы от повторения ситуации, описанной главным редактором «Журнала технической физики» академиком А. Г. Забродским, когда содержание переводной версии не соотносится с российским аналогом, а западный издатель напрямую контактирует с российскими авторами?

– У РАН в договорах с Pleiades четко написано, что главный редактор российского журнала является главным редактором зарубежной версии, и только он может отбирать статьи. Плюс надо понимать, что есть журналы, где версии традиционно издаются «один к одному», а есть составные, когда несколько изданий совместно формируют одну переводную версию – и их довольно много. Кроме того, большинство наших журналов международные. Например, «Высокомолекулярные соединения», в котором я главный редактор: там половина содержания англоязычной версии – это статьи зарубежных ученых (из Китая, Индии, Ирана, Пакистана, Турции и других стран). Содержание английской версии шире русской, но решение о том, какую статью публиковать в английской версии, принимаю я, как главный редактор. Так что на данный момент все описанные проблемы не касаются издаваемых РАН журналов.

– Но резонанс вызвала возможная регистрация англоязычных товарных знаков наших журналов на западную компанию. Насколько это критично?

– Мы передаем права по лицензионному договору, и после окончания его действия они возвращаются к нам – есть такой пункт. Бренд издания сам по себе ничего не значит, если оставаться в рамках заключенных договоров.

Но если выйти за эти рамки, что происходит в ситуации конфронтации между Физтехом и Pleiades, возникают проблемы, о которых говорил А. Г. Забродский. Не надо до этого доводить.

Надо также иметь в виду, что только 35 % статей на английском языке сейчас выходит через российские журналы, то есть 65 % априори идут мимо, и это обычно лучшие статьи. Рынок перенасыщен, журналы борются за авторов, а не наоборот.

– Научно-издательский совет РАН предложил альтернативную схему – создание Российского академического издательского дома, который бы сам переводил и размещал англоязычные российские журналы на отечественной платформе в открытом доступе. Что даст журналам отказ от посредника?

– Pleiades Publishing – это не совсем посредник, они готовят переводы, хотя и не столь высокого качества, как хотелось бы, и распространяют подписку через одного из лидеров рынка – Springer Nature. Но встает вопрос приоритетов. Мы считаем, что качество публикуемых статей не должно падать, но у Pleiades несколько иная политика. Два года назад при перезаключении договора со Springer они продали им идею увеличения листажа наших лучших академических журналов за счет включения в них лучших статей из университетских и региональных изданий – больший объем за те же деньги. РАН к этим переговорам не привлекали, и мы по-прежнему плохие статьи отвергаем. Зачем нам нужно жертвовать качеством публикуемых статей?

Мы не должны быть связаны в публикациях по фундаментальной науке какими-то коммерческими интересами, поэтому было бы правильно, чтобы мы сами отвечали за весь цикл производства лучших академических журналов и размещение их в режиме открытого доступа на ресурсе, допустим, с условным названием «Платформа российских журналов».

– Сообщалось, что на развитие такого проекта требуется около 1,5 млрд рублей в год – какие аргументы вы приводите правительству в пользу таких расходов?

– Аргумент в том, что мы должны быть независимыми, и не должны жертвовать научным качеством статей. Второе – мы обеспечим должное качество перевода и размещение на платформе открытого доступа. Авторы будут передавать ей права на свободное распространение, а не по платной подписке – это соответствует общемировой тенденции. Существующая система сотрудничества с Pleiades была хороша для 1990-х и «нулевых», но сейчас актуальны более современные решения. Так волнующая Pleiades проблема увеличения листажа издаваемых журналов в ущерб качеству – это точно не наша проблема.

– Сколько времени займет переход, если правительство все-таки одобрит предложения РАН?

– Мы не говорим, что переход будет одномоментный, проект будет разворачиваться постепенно. Оптимальную для этих обстоятельств стратегию мы выработали еще в 2019 году – сначала отказались от автоматического пролонгирования 7-летних договоров с Pleiades. В прошлом году был перезаключен первый комплект лицензионных договоров на 12 журналов, в этом – истекли договора еще у 13, и каждый последующий год будет выходить из отношений примерно такое же количество изданий. Пока мы рекомендуем перезаключить договора, иначе выход журнала прекратится. Но когда мы увидим, что правительство готово профинансировать перевод очередной «порции» журналов на отечественную платформу, то конечно, они смогут не заключать новые договора с Pleiades.

И та и другая схема совершенно точно будут какое-то время сосуществовать, и мы считаем, что сейчас не стоит действовать как слон в посудной лавке. Проблема сложная, и она не решается громкими лозунгами и красноречивыми выступлениями. Необходимо организовать процесс так, чтобы он работал на развитие наших журналов. Что касается перспектив, то Минобрнауки России с нами в принципе согласилось, передало эти предложения в правительство.

– То есть вы предлагаете выстраивать стратегию аккуратно и перейти на новый способ распространения без потрясений?

– Да, без скандалов. Ведь разрыв действующих договоров потребует компенсации издержек. Это довольно крупные суммы. По ситуации с журналами Физтеха Pleiades уже выставил претензии на $2 млн, поэтому не все так просто.

– Сейчас академические издания получают доходы от зарубежной подписки. Готовы ли они отказаться от этих денег?

– Экономическая ситуация у всех разная. Журналы по физике и по математике традиционно более «денежные», и по нынешней схеме они получают от подписки существенные суммы. Думаю, что и после создания платформы открытого доступа они сильно подумают, прежде чем переходить на Open Access. А у большинства журналов эти перечисления в разы меньше. И для большинства самое важное – не этот условный доход, а чтобы статьи в принципе выходили на английском языке.

– Размещение информации в свободном доступе не соберет аудиторию само по себе, зайти в зарубежные библиотеки все равно можно только с западным издателем. Как может быть реализована эта часть задачи?

– Только бюджетным финансированием она, действительно, не решается. Необходимо сотрудничество с зарубежным партнером, возможно, и не столь крупным как Springer Nature, который сейчас обеспечивает «вход» во все библиотеки мира. Есть определенные наработки на этом направлении, но это мы уже потом решим, сначала надо создать систему.

Беседовала Ольга Калантарова, редакция сайта РАН