Проникнуть в тайны жизни людей, живших в Сибири десятки тысяч лет назад, и освоить секреты их ремесла — что может быть увлекательнее для учёного? Экспериментальная археология — направление в науке довольно новое, однако в Институте археологии и этнографии (ИАЭТ) СО РАН в нем уже добились серьезных успехов. О том, что дает ученым эта работа, выполненная в рамках проекта РНФ, рассказывает сотрудник института Наталья Белоусова.

Досье: Наталья Белоусова окончила НГУ в 2009 году. Старший научный сотрудник отдела археологии каменного века Института археологии и этнографии СО РАН. С 2018 года — кандидат исторических наук, диссертация посвящена каменным индустриям начала верхнего палеолита в Горном Алтае.

— Наталья, когда же люди начали делать орудия у нас в Сибири? И как можно на глаз отличить простой камешек от орудия?

— Грубо обработанные гальки и скребла для обработки шкур мы находим уже на самых древних стоянках Сибири. В Денисовой пещере, которая сейчас известна всем, наиболее ранним отложениям около 300 тысяч лет, но стоянка Карама еще старше — ее артефакты оставили первые переселенцы из Африки около 600–800 тысяч лет назад.

Без специального образования обычный камень от орудия отличить, конечно, сложно, но есть некоторые признаки, по которым можно догадаться, что перед вами — артефакт. В долине Катуни находят много изделий из кремнистого сырья, и на них есть целая комбинация признаков, по которым видно, что здесь поработал человек. Например, удлиненная форма, несколько гладких граней и следы ударов — одну-две грани еще можно было бы списать на действие природных сил, но их сложная комбинация сразу говорит, что эти следы появились неслучайно.

— Как вы воссоздаете древние изделия?

— Сначала нам потребовалась большая подготовка — мы изучали археологические стоянки и каменные артефакты, реконструировали древние производственные цепочки, искали на Алтае источники, откуда люди палеолита брали лучшее сырье. Уже после, экспериментируя, мы повторяли процессы расщепления, используя инструменты как в древности — гранитные гальки, рог оленя, твердое дерево. В верхнем палеолите на Алтае была распространена удивительная культура — кара-бомовская, ее люди создавали очень крупные и изящные сколы, фантастические по сложности метательные наконечники, секреты производства которых передавались из поколения в поколение. Их мы и изучаем.

В течение тысячелетий артефакты не лежат на месте, они перемещаются вместе со слоями — выявляя такие нарушения, мы корректируем прежние выводы. Много новой информации о хозяйстве древних людей дают исследования микроследов изношенности. Мы привлекаем данные геологии, чтобы понять, как далеко люди уходили за сырьем, какой камень считался наиболее ценным и был предметом обмена. Например, известно, что небольшие кусочки ценного сырья из долины Катуни разносились людьми в самых разных направлениях — в долины Урсула и Ануя на сотни километров.

— Сколько времени уходит на изготовление одного орудия?

— Опытный мастер справится с изготовлением крупного метательного наконечника за полчаса, самого простого — за минуту. Экспериментальное направление в сибирской археологии только зарождается, но у нас уже есть свои мастера-экспериментаторы. Также мы работаем с коллегами из Центральной России.

— Выставки ваших работ устраивали?

— Пока об этом не размышляли, хотя, наверное, это было бы здорово. За три года мы накопили интересный материал, думаю, рано или поздно что-то организуем. Один из наших интересных экспериментов был связан с попыткой расщепления огромной отдельности, которую привезли из Центрального Алтая. Оказалось, что чтобы сделать из нее крупные пластины, как у древних, нужно минимум два человека — один держит, другой отбивает. У нас обширный перечень направлений работы — помимо камня мы изучаем разные техники обработки кости, рога, бивня, из которых делали не только орудия, но и украшения.

Тайна каменного клада

— Какие самые интересные открытия удалось вам сделать благодаря экспериментам?

— Эксперименты в сочетании с другими методами позволяют выстраивать целостную картину временных и пространственных аспектов жизни человека на стоянке — можно понять, что человек принес с собой, что сделал на месте и что унес, где делал заготовки, а где превращал их в орудия, какие инструменты использовал и так далее.

Так, на стоянке Усть-Каракол на Алтае были выявлены несколько эпизодов обитания людей. А на 40 сантиметров ниже древнейшего горизонта лежало небольшое скопление совершенно особенных артефактов — подборка орудий, наконечников, ценных кусочков сырья. Опираясь на опыт экспериментов и другие методы, мы поняли, что эти артефакты были созданы в другом месте, принесены и оставлены на небольшом пятачке земли для дальнейшего использования. Раньше это скопление считали отдельным горизонтом, мы же считаем, что это клад, который был скрыт древним человеком в небольшой яме. Надеемся, что геохимические методы позволят нам доказать связь клада и наиболее древнего горизонта. Представляете, что такое клад древностью 50 тысяч лет? Это уникальная находка для мировой археологии.

Результаты экспериментов влияют и в целом на наше видение процессов заселения Алтая в каменном веке. До того, как наша научная группа начала исследовать алтайские материалы, существовала гипотеза, что в верхнем палеолите регион заселялся параллельно носителями двух культур — усть-каракольской и кара-бомовской. Изучив и датировав археологический материал, мы доказали, что эти культуры существовали в разное время — усть-каракольская пришла позднее. Денисова пещера дала археологам ценнейшие сведения о генетике, великолепные образцы искусства и украшений, однако данные о последовательности и хронологии смены верхнепалеолитических культур изучены пока что очень отрывочно. Зато мы знаем другие стоянки с более детализированной картиной подобных процессов — и это позволяет нам подобрать ключ к последовательности слоев Денисовой пещеры. Например, раньше считалось, что костяные иглы с ушком и украшения из зеленого камня серпентина в Денисовой пещере имеют возраст около 50 тысяч лет. Изучив схожий материал по всей Сибири, мы пришли к выводу, что их изготовили не ранее чем 35–30 тысяч лет назад.

— Люди эпохи палеолита были такие же, как мы, или в чем-то развиты более? Усилий на работу они затрачивали столько же?

— К сожалению, антропологических остатков того времени на Алтае слишком мало, чтобы судить о физических возможностях древнего человека, его профессиональных травмах или изменениях суставов. А нашим мастерам-экспериментаторам приходится, конечно, сложнее. У древних были другие физические активности и нагрузки, камень они обрабатывали с детства. Вероятно, то орудие, на изготовление которого мы затрачиваем полчаса, они бы сделали минут за десять. Обработка больших отдельностей сырья, которые нужно было найти и принести на стоянку, говорит о том, что люди уже действовали коллективно, а предметы импорта указывают на существование коммуникации между разными коллективами.

— Вы не планируете устраивать для туристов мастер-классы по изготовлению орудий каменного века?

— Думаю, рано или поздно так и будет — тема интересная, в Северной Америке и Европе она очень распространена. На Ночи музеев в Академгородке мы уже сейчас предлагаем людям попробовать что-то смастерить — особенно это нравится детям: изготовить наконечник, порезать отщепом кожу. Надеюсь, это направление будет развиваться.

— Есть ли у вас на Алтае свои «места силы», куда хотелось бы возвращаться вновь и вновь?

— Такое место есть в районе села Ело — это межгорная котловина с прекрасными видами и, судя по рельефу местности, хорошими охотничьими угодьями в древности. Над котловиной возвышается гора Аптырга, с которой происходит великолепное сырье для каменных орудий. Мы никогда не проезжаем мимо: набираем сырье для экспериментов, восхищаемся местностью как археологи, но и любой человек наверняка запомнит это место надолго.

Источники: Ведомости Законодательного Собрания Новосибирской области /
Российский научный фонд.