Россия всегда была многонациональным государством, которое на протяжении своей истории вбирало в себя разные народности и этносы, при этом сохраняя их самобытную культуру. Об особенностях современных национальных процессов в России в интервью РИА Новости рассказал научный руководитель Института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН академик РАН Валерий Тишков.

— Что представляет собой русский народ? Как он формировался? На ваш взгляд, какие его главные ценности?

— Русский народ — это один из самых древних народов на евразийском пространстве, основной создатель государственности нашей страны, этот статус отражён в нашем основном законе — в Конституции. Я бы сказал, что без русских не было бы России, так же как без России не было бы русских, дистанция между русскостью и российскостью небольшая, также как между английскостью и британскостью, поэтому часто на Западе Russian Federation переводится как «Российская Федерация», а Russian ballet как «русский балет». Вообще, когда во внешнем мире говорят «Russians», то они имеют в виду жителей нашей страны, а не только этнических русских, то есть россиян.

Понятие «русский» тоже достаточно широкое — под ним раньше понимались три восточнославянских народа: великороссы, малороссы и белорусы. Все они объединялись понятием «русские». Было ещё более широкое понятие «русский». В Российской империи русским считался тот, кто исповедовал православие, поэтому, если российский немец или еврей принимали православие, то они считались русскими. Для современной этнологии прежде всего русские — это те, кто считают себя русскими по самосознанию.

Главными ценностями, которые скрепляли русский народ, были язык и вера. С языком все сложнее, так как он эволюционировал, а вера была менее изменчивой — со времён крещения Руси и до XX века она оставалась главной скрепой русских людей. Сегодня основой русской идентичности являются язык, культура, общие историческая память и духовно-нравственные ценности, образ Родины-России.

— Можно сказать, что русский народ долгое время был не привилегированной нацией в России?

— Прослеживая историю русских, мы действительно замечаем, что Российская империя и СССР складывались как многонациональные государства, в которых власти часто заботились о периферии больше, чем о центральной части страны и её коренном населении. Я бы сказал, что забота о состоянии периферии, национальных меньшинствах, зачастую превращалась в доминирующую идею для правительств Российской империи и СССР. Русские в Российской империи не были привилегированным населением, потому что вся знать была полиэтничной и во многом даже иностранного происхождения. Даже такое служивое сословие, как казаки, тоже пренебрежительно относилось к русским, так как для них русские были «мужиками», то есть крестьянами. Поэтому судьба русских как народа, как титула, которым себя обозначали люди, не была какой-то особо привилегированной даже в Российской империи. Хотя со времен Александра Суворова и Александра Пушкина русское слово и русское самосознание обрели первичное звучание в нашей стране.

— В СССР русский народ также не стал главной нацией?

— В СССР была объявлена дружба народов, которая в первые десятилетия приводила к так называемой политике коренизации нерусского населения, когда намеренно ограничивалось преподавание русского языка и создавались «национально-государственные образования» как форма самоопределения всех наиболее крупных этнических общностей, кроме русских. Очень значимые преференции были в промышленном и городском развитии, формировании систем образования, культуры и науки в советских республиках. С точки зрения уровня жизни и привилегий центральная Россия, а также и её преимущественно русское население отставали от других регионов. До сих пор это отставание по уровню жизни, по социальному обустройству и показателям здоровья сохраняется. Наш Русский Север и центральные регионы России нуждаются в особой поддержке.

Я считаю, что российское государство всегда отличалось от западных стран тем, что у нас никогда не было господствующей метрополии, а также не было колониальной периферии в западном смысле этого слова. Периферия в России пользовалась субсидиями центра, которые, кстати, обеспечили выход бывших советских союзных республик уже в конце XX века в самостоятельное плавание со своими языком, наукой, культурой, не говоря уже об элите, которая получила добротное образование в МГУ или в МГИМО и которая до сих пор занимает многие ключевые должности в своих странах. Русский народ не только вынес на себе все тяготы XX века, но и помог союзным республикам подняться в их модернизационном развитии, а Российская Федерация во многом обеспечивала экономическое становление и даже безопасность постсоветских государств.

— Как русские перенесли события XX века?

— Русские пережили все драмы и трагедии XX века, которые переживала вся страна в то время. Но в силу многих факторов все эти тяготы были в большей степени именно для русских. Если мы берём послереволюционные десятилетия, например, период раскулачивания, «расказачивания» и коллективизации, то именно русское население, безусловно, пострадало в большей степени. В Великую Отечественную войну русские вынесли на себе все основные страдания, невзгоды и понесли неисчислимые жертвы, вынесли все тяготы войны и послевоенного восстановления. Неслучайно тогдашний вождь Иосиф Сталин на победном кремлевском приёме в 1945 году поднял тост со следующими словами: «За здоровье нашего Советского народа и, прежде всего, русского народа… Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны».

Я неоднократно писал о том, что если XX век был веком меньшинств, то XXI век должен стать веком «большинств» — нужно удовлетворять и поддерживать интересы большинства, у которого есть свои ценности и запросы. Сейчас мы поворачиваемся к этому в рамках государственной национальной политики, например, российское казачество пользуется большой поддержкой, укрепляется статус русского языка, активизируется изучение истории, этнографии, современного положения русского населения.

— Что больше всего привлекло вас в национальных процессах в России, которые происходят сейчас?

— Мое внимание привлекли три процесса. Первый — рост интереса к своей национальности, к этнической общности, её происхождению, истории. Этот процесс проявляется во многих вещах. Молодёжь проявляет интерес к материальной и духовной культуре своего народа — этот процесс практически всеобщий во всей стране, интерес к собственной истории растёт у всех народов России. В моду входят этнотуризм, традиционные ремёсла и промыслы, интерес к этнической тематике в виде Большого этнографического диктанта. Второй процесс тоже важен и интересен — рост патриотизма и российской идентичности. Этому способствовали последние события, связанные со спецоперацией, санкционной политикой в отношении России и геополитическими соперничествами. Такие события побуждают даже рядового гражданина задумываться над тем, в какой стране будут жить его дети и внуки. Третий процесс, который меня заинтересовал, связан с межнациональными отношениями, потому что в такой большой стране как наша не может быть полной гармонии. Межнациональные отношения всегда были очень чувствительной сферой, и к проблемным вопросам, и к конфликтным всплескам следует относиться спокойно и квалифицированно.

— При каких обстоятельствах проявляется эта чувствительность?

— Молодые люди могут подраться или поссориться из-за девушки, но если они разной этнической принадлежности и, что ещё хуже, если драка закончилась травмами, то такой инцидент приобретает национальный окрас. Тут уже начинают играть эмоции. Также в сферах бизнеса и хозяйствования порой вспыхивает конкуренция между коренным населением и приезжими, которые контролируют определенные сектора в бизнесе.

Я наблюдаю определённую закономерность в том, как и где вспыхивают межнациональные конфликты. Чаще всего такие конфликты происходят в моноэтничных регионах нашей страны, где нет опыта совместного проживания с другими этническими группами. В местах, где все привыкли к тому, что у них сосед другой национальности таких проблем гораздо меньше. Например, в деревнях или городах, где веками живут русские, марийцы, мордва и татары, не вспыхивают межнациональные конфликты, а там, где нет такого опыта, при резкой смене привычного состава населения возникают межнациональные трения.

В целом, у России достаточно позитивный опыт в плане сожительства и сотрудничества разных народов, наша страна, начиная с VII века, когда появился ислам на территории современной России, живёт без серьёзных этнических и религиозных войн. Это очень ценный и показательный опыт для многих стран.

— Можно сказать, что Россия всегда вела гибкую национальную политику?

— Национальная или этническая политика в России пережила крупные исторические этапы. Сначала это был опыт Российской империи, о нем до сих пор помнят на Кавказе, его активно обсуждают — часто дискуссии идут о роли генерала Ермолова. Но в целом опыт Российской империи в области национальной политики можно назвать положительным, так как не было массового истребления народов, как это было в США и Канаде. Многие регионы осваивались Российской империей, но народы, которые включала в свой состав Россия, не подвергались таким ужасам, которым были подвергнуты коренные народы в западном полушарии Земли: российская колонизация и освоение Сибири, за редкими исключениями, носили мирный характер. В Российской империи все вошедшие в состав государства народы сохранились, никакие этнические общности не исчезли с карты. Никогда в России не было систем резервации и другой сегрегации коренного населения.

Советский период в этом отношении очень интересный. Это была настоящая модернизация национальной политики. Известная политика культурной революции радикально изменила облик многих народов СССР. Была ликвидирована неграмотность и создана письменность для многих народов (младописьменные народы), также была создана система здравоохранения для всех народов СССР, во многие регионы бывшей империи пришла вакцинация, детская смертность благодаря действиям советских властей стала снижаться. Советский союз создавал для народов страны все необходимые условия для развития, вплоть до науки и литературы. Период СССР еще характерен тем, что именно в Союзе стала развиваться система автономий — советский федерализм, который учитывал этнический фактор и во многом строился на основе этнотерриториальных автономий.

— Чем характерен постсоветский период? Что сегодня представляет собой национальная политика РФ?

— Не могу сказать, что в России абсолютно идеальная национальная политика, однако формула, которая была найдена в постсоветский период и выражена в государственных документах, достаточна успешна. Формула «единство и многообразие» — это обеспечение единства российской гражданской нации, сохранение и поддержка этнокультурного развития народов нашей страны и обеспечение межнационального мира и согласия, это три кита, на которых стоит российская национальная политика. Отдельно подчеркну важную роль воспитания российской идентичности и патриотизма в постсоветский период, это сыграло огромную роль для формирования молодой России.

Я бы сказал, что со времен Чечни мы не переживали никаких серьёзных этнических конфликтов. Контроль за этническими процессами и межнациональными отношениями в России высокий и взвешенный. Сегодня национальная политика ведётся разумно, власть реализует достаточно эффективное управление: выделяются деньги и готовятся специальные кадры, так как хорошей национальной политики без денег не бывает. Крупные программы обеспечиваются за счёт государства. Есть качественный этносоциологический мониторинг ситуации и есть добротная академическая наука в рамках Российской академии наук и в университетах. Маловато готовится кадров-этнологов, но это поправимая ситуация.

— Насколько был высок риск распада молодой России после развала СССР на фоне национальных конфликтов?

— Риск был и был очень серьёзным. Открытая сецессия, сепаратизм в явном виде, беспереговорный, вооружённый, имел место в Чечне. Там была мощная поддержка международных террористических сил вместе с поддержкой западных стран. Об этом мы в полной мере узнали только позднее. Этот риск был, и прежде всего он был, конечно, на Северном Кавказе, потому что за Чечней могли последовать другие. Именно тогда вмешательство армии и властей во главе с Владимиром Путиным стало переломным моментом.

Сейчас ситуация радикально изменилась. Всякие проявления сепаратизма или крайнего этнического национализма ушли с общественной арены, хотя по-прежнему некоторые «городские сумасшедшие» или «этнические антрепренёры» мечтают или о великой Черкесии, или о каком-то государстве на основе исламской веры, но с такими надо работать, крайних экстремистов надо осуждать или нейтрализовать.

Так что риск в 1990-е годы был. Северный Кавказ мог в какой-то конфигурации выйти из состава России или стать зоной постоянного конфликта, как на Ближнем Востоке. Это был реальный риск и то, что удалось его преодолеть — это большая заслуга наших властей и, прежде всего, президента.

Текст: Иван Бельков.
Источник: «РИА Новости».