Директор Единой Географической службы РАН Юрий Виноградов и руководитель её Камчатского филиала Данила Чебров рассказали, было ли неожиданным землетрясение близ Камчатки.

У берегов Камчатки произошло землетрясение магнитудой 8,7. О том, что сейчас происходит в регионе и возможно ли прогнозировать подобные события, политический обозреватель «Интерфакса» Вячеслав Терехов беседует с директором Единой Географической службы РАН Юрием Виноградовым и руководителем Камчатского филиала ЕГС РАН Данилой Чебровым.

Паники нет, и ситуация под контролем

Корр.: Первый вопрос, конечно, о психологическом состоянии населения края.

Чебров: Паники нет ни какой, да её и не было даже в разгар самого землетрясения. Конечно, население немного опасается, но в целом ситуация, по-моему, находится под контролем. Опасаться каких-то масштабных разрушений, по-моему, не стоит,

Корр.: А не масштабные разрушения в крае есть?

Чебров: Повреждения получили некоторые здания, которые без сейсмостойкости. Детский сад, который на ремонте, но там никого не было, обошлось без травм, без жертв.

Корр.: Землетрясение было неожиданным?

Чебров: У нас кое-какие прогнозы были, но не существует технологии, которая может быть фактически применена. Кое-какие предвестники были, но целостной картины прогноза такого события не было.

Корр.: Домов со слабой сейсмостойкостью в крае много?

Чебров: Всё новое строительство ведётся по нормативам, но естественно в крае еще много старых зданий с дефицитом сейсмостойкости. Эта проблема известна. С ней борются, эта работа ведётся на федеральном уровне, но до окончательного решения, чтобы все дома были сейсмостойкими, конечно, до этого далеко. Эту проблему не так просто решить.

Чтобы не паниковать, памятку знать надо наизусть

Корр.: Сейчас не ожидаете новых толчков?

Чебров: Афтершоки (повторный сейсмический толчок после основного — ИФ) будут идти достаточно сильные.

Корр.: Как надо себя вести, когда начинается землетрясение?

Чебров: Действовать по памятке, которая есть в каждом доме. Те, кто не читает, те и паникуют.

Корр.: А что в памятке написано?

Чебров: Она достаточно большая, главное — это предварительная подготовка: подготовить жилище, убрать тяжёлые вещи с полок, закрепить их надёжно, проверить тревожный чемоданчик — всё ли в нем есть? Знать, где пути эвакуации. Не рекомендуется сбегать по лестничным пролётам — это довольно опасно, потому что они складываются первыми. И конечно, к окнам не надо подходить, чтобы осколками не пораниться. Быть в доме.

Предсказать поведение Земли пока никто не может!

Более подробно проблему предсказаний землетрясений. обсудили с директором ЕГС Юрием Виноградовым.

Корр.: Каждый раз, когда где-нибудь происходит такой катаклизм, возникает вопрос о предсказуемости.

Виноградов: Вопросы прогнозирования землетрясений — одна из важнейших фундаментальных научных задач сейсмологии, но она до сих пор не решена. Конечно, мы прогнозированием землетрясений занимаемся, но в основном это долгосрочные и среднесрочные прогнозы.

Нынешнее землетрясение на Камчатке тоже прогнозировалось, его все ждали, начиная, наверное, с 2006 года. Причем именно в этой зоне, в зоне Авачинского залива.

Мы исходили из того, что предыдущее — такое же сильное, даже ещё сильнее — произошло в 1952 году, до этого там было землетрясение в 1841 году. Такие события происходят достаточно часто — раз в 60-70 лет. Поэтому его там ожидали, но вот что оно произойдёт именно сегодня, конечно, никто спрогнозировать не мог, потому что краткосрочный прогноз землетрясений у нас пока отсутствует. Хотя есть различные факты, предвестники, которые могут предупреждать о нём. Но этого мало.

Очень интересная ситуация: 10 дней назад, именно 20 июля, в той же зоне, северо-восточнее, произошло сильное землетрясение, которое ощущалось в Петропавловске-Камчатском.

Большинство сейсмологов успокоились и сказали: «Ну вот уже достаточно сильное землетрясение реализовалось, можно расслабиться». Уже все напряжения внутри земли, которые там накопились, сброшены в это землетрясение. И поэтому это событие пропустили, и никто его серьёзно не предсказал и не предугадал.

Где-то новые сейсмостанции открывают, а у нас часть старых закрыли

Корр.: Вы сказали, что у нас нет возможностей краткосрочного предупреждения, а в Китае, Японии, там, где тоже сейсмичность высокая?

Виноградов: В Китае, в Японии система мониторинга более сильная. Например, только на территории Китая за последние пять лет установлено 16 тысяч сейсмических станций. А на территории России мы за последние пять лет 16 станций закрыли. Это к вопросу о системе мониторинга.

Корр.: А почему закрыли?

Виноградов: Закрыли, потому что финансирования нет. Соответственно, там, где наводнение прошло, станцию затопило, пожары прошли — станция сгорела: никто их восстанавливать, естественно, не может, потому что это очень дорого и денег на это не выделяется.

Но даже японцы не могут прогнозировать свои землетрясения. В Японии порядка 30 тысяч станций установлено, а у нас — 300. При этом территория Японии и России «немножко» различаются по размерам. Но даже они не могут спрогнозировать.

Буквально месяц назад все говорили: ох, в Японии 7 июля будет землетрясение. Туристов туда не пускали. Премьер-министр не выезжал из Японии, чтобы направлять все силы для того, чтобы последствия как-то нейтрализовать. Но… ничего не произошло! Вот это к вопросу о том, есть система, нет системы. Даже при наличии суперсовременных и суперплотных сетей наблюдения сделать реальный краткосрочный прогноз землетрясения сейчас невозможно. Земля у нас очень и очень сложная, сложно устроена, сложно построена, и мы о ней далеко не всё знаем.

Земля слишком сложно устроена!

Корр.: То есть здоровье Земли, чем вы занимаетесь, ещё сложно определить?

Виноградов: Мы максимально Землю пробурили на 10 километров, самая глубокая скважина — 12 километров. Но напряжение происходит обычно на глубине 20, 30, 50 километров. И мы даже не знаем точно, какая там температура, какие там происходят процессы и какое давление? Соответственно, как перераспределяется напряжение?

Корр.: Вернёемся в Россию. Сколько аномальных зон в России?

Виноградов: Вся Камчатка — там несколько аномальных зон, север Камчатки, центральная часть, южная, где сегодня произошло землетрясение. Понятно, что Сахалин, Магаданская область, Якутия, Чукотка, Алтай, Байкал, Бурятия, Кавказ — вот основные зоны.

Корр.: А Центральная Европа спокойно живёт?

Виноградов: Там тоже есть землетрясения — зона альпийской складчатости, соответственно, альпийские землетрясения. У нас очень часто происходят землетрясения в Карпатах, в Альпах.

Как живёт Центральная Европа? Там тоже есть очень опасные зоны. Те землетрясения, которые в основном ощущаются в Москве, они происходят в зоне Вранча — это в Румынии, под Карпатами достаточно сильные землетрясения, и в Молдавии они ощущаются, и на Западной Украине. Это те, которые приводят к разрушениям зданий и сооружений.

А если уж мы пойдём туда еще дальше — в южную Европу, в Грецию, в Италию — то там землетрясения происходят очень сильные, потому что там тоже тектонические плиты сталкиваются. Везде, где у нас границы тектонических плит, именно там и происходят самые сильные землетрясения. И чем больше плита, тем соответственно на границе у неё более сильное землетрясение, потому что накапливается больше энергии. Самая большая у нас Тихоокеанская плита, на границе Тихоокеанской плиты происходит 80 % всех землетрясений, именно по границам этой плиты. И Камчатка — это тоже край Тихоокеанской плиты, поэтому там такие сильные землетрясения происходят.

Москвичи могут спать спокойно!

Корр.: В Московской области не ждём землетрясения?

Виноградов: В Московской области не ждём, потому что мы находимся на платформе. Возможны только незначительные землетрясения в виде связанных с карстовыми провалами. Всё остальное — это только отголоски очень сильных землетрясений, которые происходят во всём мире, но они не больше, чем по 3-4 балла, к разрушениям привести не могут, разве что какой-нибудь соломенный домик!

Источник: «Интерфакс».