Раз уж так получилось, что мы люди, трудно найти задачу важнее и интереснее, чем ответить на вопрос: что такое человек? Мы явно очень отличаемся от прочих обитателей планеты, хотя в чём именно коренится различие, сказать непросто. Но мы попытаемся – вместе с эволюционным биологом Александром Марковым, доктором биологических наук, ведущим научным сотрудником Палеонтологического института РАН, профессором РАН.

Есть трагическое и смешное противоречие в нашей природе: когда великий систематизатор Карл Линней определял место человека в мире живых существ, он назвал нас гордым именем Homo Sapiens, но он же и поместил нас в отряд приматов, в большую семью обезьян. Многие до сих пор с ним спорят, хотя исследования подтверждают, что непроходимой пропасти между человеком и животными нет. Ничто человеческое животным не чуждо, а люди отличаются скорее изощрённостью ума, чувств и поведения.

И всё-таки что сделало из обезьяны человека?

Научных теорий, объясняющих, почему на Земле вдруг появился человек, десятки. Но у них есть общая черта – понимание, что род людей сформировался в процессе эволюции. Эти теории не исключают, а дополняют друг друга, указывая разные факторы, сыгравшие роль в нашей эволюции. Давайте вспомним, что считают главной причиной появления людей сторонники разных теорий антропогенеза.

Марксист: труд!

Мозг и язык развивались, потому что предкам приходилось осваивать всё новые трудовые навыки, чтобы выжить.

Психолог: лень!

Интеллект затем и нужен, чтобы придумывать, как достигать цели наименьшими усилиями.

Климатолог: засуха!

Прямохождение возникло как приспособление к жизни в саванне, а лес в Восточной Африке стал превращаться в саванну под влиянием климатических изменений.

Палеонтолог: вода!

Кости древнейших людей всегда находят по берегам рек и озёр – прямоходящим и рукастым удобнее было искать еду на мелководье.

Вирусолог: вирусы!

Один из новых генов, связанных с резким увеличением мозга, появился в нашей ДНК благодаря ретровирусу, вписавшему в геном наших предков свою программу.

Культуролог: мемы!

Мы стали людьми, войдя в «симбиоз» с мемами – идеями, образами, технологиями и вообще любыми продуктами человеческой деятельности, которые способны копироваться, используя наш мозг и поведение, и эволюционировать, образуя нашу культуру.

Лингвист: язык!

Благодаря уникальному «языковому органу» в человеческом мозге мы изначально приспособлены к языку. Поэтому все языки похожи, а дети так легко их учат.

Социолог: общение!

Не имея зубов и клыков, наши предки сделали ставку на совместную деятельность – люди научились договариваться и вместе осуществлять проекты любого масштаба.

Нейробиолог: приготовление еды!

Чтобы поддерживать энергетические потребности мозга, человекообразным обезьянам приходится жевать по восемь часов в день, а ещё больший мозг просто невозможно прокормить сырой пищей.

Антрополог: детство!

У человека не просто необыкновенно длинное детство – он навсегда сохраняет некоторые детские черты, такие как готовность играть и обучаться, да и многими физиологическими особенностями похож скорее на детёнышей, чем на взрослых приматов.

«Без культуры мы не люди»

Людьми нас сделала эволюция – с неё и следует спрашивать, что она имела в виду, создавая нас. За эволюцию ответил профессор Александр Марков, эволюционный биолог и известный популяризатор науки, автор интереснейшего трёхтомника «Эволюция человека».

Как бы вы ответили на вопрос: чем человек отличается от животного?

Вопрос некорректно поставлен. Это то же самое, что спросить: чем курица отличается от птицы? Человек – одно из животных. Необычное по ряду признаков, и тем не менее. Современные люди – один из видов царства животных, класса млекопитающих, отряда приматов.

Человек разумный? Скорее человек культурный

А если спросить немного иначе: чем человек отличается от других животных? Обычный ответ – разумом, недаром наше видовое название – человек разумный. Насколько точен этот ответ?

Не так-то просто определить, что такое разум, и тем более измерить его. Среди исследователей интеллекта животных его главной мерой принято считать способность находить решения в новых ситуациях, когда у животного нет опыта решения подобных задач. Причём решение должно быть найдено не методом проб и ошибок, не методом тыка – животное должно изучить ситуацию, подумать и понять, что делать.

Но если определять интеллект таким образом, получится, что люди не очень-то в этом сильны. Исследования показывают, что наша способность решать новые задачи без предварительного обучения не особенно развита. На самом деле мы сильны другим.

Вот вам пример: большую часть своей истории люди были охотниками и собирателями. У нас все инстинкты должны быть заточены под решение типичных проблем, с которыми сталкиваются охотники и собиратели. Но современные люди систематически не справляются с такими задачами – вспомним участников экспедиций, погибших в Арктике или в пустынях Австралии. Вокруг них была достаточно богатая экосистема, в которой аборигены веками добывают еду, а европейские исследователи не могли сообразить, как это сделать. Не потому, что эскимосы, например, умнее, а потому что искусство караулить нерпу и делать правильный гарпун передаётся из поколения в поколение. Если спросить эскимоса, почему он делает так, а не иначе, он ответит: «Таков наш обычай». То есть решить проблему пропитания ему помогает культура, а не интеллект. Получается, именно культура, а не индивидуальные способности делает человека разумным.

То есть культура и есть наше основное отличие?

Да. Уверен, что главное отличие человека от животных именно в наличии культуры и в нашей способности развивать её. Культура ведь основана на нашем умении учиться друг у друга.

Ничто человеческое животным не чуждо

А у животных совсем нет культуры?

В зачаточной форме есть. Культура животных – это целый новый пласт исследований. Тут есть много известных историй – например, про английских синиц, научившихся открывать молочные бутылки, которые оставляют на крыльце по утрам британские молочники. Сначала это поведение наблюдали только в одном городке, потом оно распространилось на большую территорию: синицы смотрели на других синиц и учились у них.

Есть похожая история о том, как молодая самка макаки научилась мыть батат и сородичи подхватили её почин. Или диалекты птичьих песен – они различаются в разных популяциях. Есть и множество других примеров культурных традиций у самых разных видов животных, их даже у насекомых находят.

Распространено мнение, что все отличия от животных скорее количественные, чем качественные: любые человеческие свойства у них есть, но в зачаточном состоянии.

Можно сказать и так, хотя мне кажется, наше общение качественно отличается от общения животных. У нас развилось абсолютно уникальное сверхэффективное средство социального обучения, которое называется язык. Да, у животных тоже есть система коммуникации, они могут что-то друг другу передать с помощью звуков, мимики и жестов, но человеческий язык радикально превосходит остальные системы коммуникации животных по эффективности, сложности передаваемой информации, возможностям сообщать о событиях, происходящих не здесь и не сейчас.

Человеческий язык возник благодаря развитию культуры или благодаря каким-то генетическим особенностям?

В современной науке этот процесс описывают как генно-культурную коэволюцию, то есть эволюцию, в которой генетические и культурные изменения поддерживают друг друга и опираются друг на друга. И у людей, и у животных культура влияет на естественный отбор. Грубо говоря, если бы те английские синицы из поколения в поколение открывали молочные бутылки, постепенно отобрались бы генотипы, которые лучше к этому приспособлены: клювик стал бы более удобным для открывания бутылок и лапки, чтобы сидеть на горлышке. В конце концов и само это поведение могло бы закрепиться генетически. Так и язык человеческий развивался в ходе генно-культурной коэволюции, и наш мозг постепенно подстраивался под речевую коммуникацию, под язык.

А ведь есть ещё концепция, что мы не только от животных, но и от всех живых существ качественно отличаемся – своей ролью в эволюции. Все остальные виды участвуют только в эволюции генов, а мы – в эволюции культуры. То есть благодаря нам в эволюцию включились небиологические объекты – мемы: идеи и технологии. И в результате такой специализации мы всё время сами себя создаём.

Да, верно, но в зачатке это есть и у шимпанзе: у них свои мемы. В одной группе наблюдали возникновение традиции засовывать себе травинку в ухо. Одна самка зачем-то придумала это и ходила такая с травинкой. Другие стали подражать и уже после того, как эта самка умерла, ещё какое-то время продолжали это делать. Типичный случай распространения мема!

Людей создало общество

Ещё одно отличие человека, о котором часто вспоминают, – наличие души или сознания. Появились ли у науки данные о том, когда у животных возникают ощущения и чувства, когда они перестают быть просто машинами? Например, кот явно переживает разные чувства, а вот насчёт рыбок или насекомых совершенно непонятно.

Особого прогресса в этом направлении пока достичь не удалось, по-прежнему преобладают догадки и общие рассуждения. Немного понятнее, как возникает самосознание, представление о себе. Социальным животным очень важно правильно моделировать психику сородичей, чтобы понимать, как вести себя с ними, предвидеть их реакции. Для этого нужно иметь мысленную модель психики другого индивида. А как её построить? Удобнее всего в качестве основы для такой модели использовать самого себя – представлять, что бы я сделал в этой ситуации, как бы я отреагировал. Потребность в совершенствовании модели психики окружающих на каком-то этапе, по-видимому, приводит к возникновению ощущения «я», самосознания. Но как его измерить и какие нейроны возбуждаются при этом, мы не знаем.

Гипотеза социального интеллекта, выдвинутая антропологом Робином Данбаром, утверждает, что объём мозга у приматов разных видов прямо пропорционален размеру типичной группы особей этого вида. И у людей мозг самый большой потому, что мы живём большими группами.

Работы Робина Данбара сейчас уже классика. С тех пор наука ушла вперёд. Действительно, объём мозга, точнее, объём его коры растёт с размером группы, причём не только у приматов, но и у китообразных. Но на деле всё сложнее. На объём коры влияют и другие факторы: продолжительность жизни и детства (чем оно длиннее, тем дольше период интенсивного обучения), сложность отношений в группе, частота случаев социального обучения (когда одни особи перенимают какое-то поведение у других). То есть объём мозга связан с разными параметрами, которые создают в группе условия для развития культуры, социального обучения. Размер группы – один из таких параметров, ведь чем больше индивидуумов в группе, тем больше моделей для подражания и потенциальных учеников.

Самые общительные живые существа

Получается, мы отличаемся от животных не столько разумом, сколько особым его видом, социальным интеллектом?

Да, и эти отличия можно измерить, если давать людям и животным разные типы задач: одни на пространственное мышление, а другие на точное копирование чьих-то действий или понимание их смысла. В одном известном эксперименте маленьких детей сравнивали с шимпанзе и орангутанами в тестах разных типов. Что касается пространственных, инструментальных или математических задач, дети справились с ними не лучше обезьян, а вот по социальным задачам, и только по ним, оставили обезьян далеко позади.

А как насчёт языковых задач? Обезьяны, которых учили языку жестов, не столь успешны в освоении языка, как человеческие дети.

Конечно. Даже человек, если пропустит возраст, подходящий для усвоения языка, уже не научится говорить. А у дошкольников есть суперспособность – они выхватывают язык просто из воздуха, их ведь никто не учит. Это явно врождённая человеческая способность.

Когда изучаешь истории «маугли» – детей, выкормленных зверьми или по иным причинам выросших вне общества, – кажется, что они и не стали людьми. И наоборот: обезьяны, которых научили языку жестов, всегда причисляют себя к людям, а не к животным. Так может быть, человеческая сущность вообще не в биологической природе, а в культуре? Если культура интегрируется в мозг, то ты человек.

Абсолютно точно, без культуры мы не люди. Научный факт.

Как люди стали людьми

Получается, мы стали людьми с появлением культурных традиций и средств их передачи, прежде всего языка. А когда это случилось?

Чётких данных нет. Эволюция языка была очень долгой и началась давно. Я думаю, что рост мозга в антропогенезе, который начался два миллиона лет назад, подстёгивался именно необходимостью совершенствовать речь, язык, культуру, чтобы передавать всё больше культурной информации и делать это как можно точнее.

Иными словами, людьми нас сделала ставка не на зубы и когти, а на новые способы коммуникации и обработки информации с помощью знаков?

Да. Только особо одарённые члены группы могли освоить культурные традиции во всех тонкостях, но это давало огромное преимущество. Так запустился процесс коэволюции мозга, культуры и языка, который двигал нас два миллиона лет к нынешнему состоянию.

Возможно, культурной традицией, запустившей этот процесс, было изготовление каменных орудий, дававших нашим предкам гигантское преимущество в африканской саванне. Благодаря орудиям они начали конкурировать за туши крупных животных с клыкастыми и зубастыми хищниками и падальщиками, с саблезубыми кошками и африканскими гиенами. Как тут обойтись без умения сделать каменный нож и ловко им воспользоваться! Заметили тушу буйвола, недоеденного тигром, подбежали, оттяпали лакомые куски – и скорее в укрытие, пока не подоспели страшные конкуренты.

А язык необходим для организации коллективной деятельности и для того, чтобы всему этому обучить молодёжь. Эксперименты по изготовлению даже простейших каменных орудий показали, что без языка такие навыки устойчиво не передаются.

Когда язык был в зачаточном состоянии, культура развивалась крайне медленно, почти не меняясь на протяжении сотен тысяч лет. Условно говоря, из двух миллионов лет эволюции человеческой культуры первый миллион ушёл на то, чтобы самое примитивное каменное рубило превратить в симметричное и аккуратно обточенное, а второй – чтобы от этого совершенного рубила прийти к космическим кораблям и компьютерам.

Текст: Андрей Константинов.
Материал подготовлен совместно Российской академией наук
и научно-популярным журналом «Кот Шрёдингера»
(АНО «Центр по развитию технологий будущего»).