Учёный рассказал, как в уходящем году Российская академия наук встретила своё трёхсотлетие, какие задачи сегодня стоят перед отечественной наукой, а также остановился на планах на 2025 год. Подробнее — в текстовой версии интервью и на видео.

Дарья Козлова, корреспондент: Геннадий Яковлевич, здравствуйте!

Президент РАН академик РАН Геннадий Красников: Добрый день.

Д.К.: Очень был насыщенным этот год для Российской академии наук. Масштабные празднования 300-летия со дня основания Академии Петром I в 1724 году. Конечно, очень много мероприятий, много событий. Чтобы вы могли выделить уже по итогам года для себя и какие проблемы были в центре внимания Российской академии наук в 2024 году?

Г.К.: Для нас было очень много важных событий. Они продолжаются и будут в следующем году продолжаться. Это не только наш праздник. Он объявлен ЮНЕСКО как международный праздник с продолжением на 2025 год. Событий было у нас много, но я бы отметил несколько важных для Академии наук.

Во-первых, это заседание Президиума в Санкт-Петербурге, в том историческом здании, Университетская набережная, дом 5, где Президиум Российской академии наук работал до 1934 года. Это здание особенное. Когда входишь и видишь мозаику, знаменитое панно Полтавской битвы, которое сделал Михаил Васильевич Ломоносов, — ощущаешь связь времён.

У нас были важные поручения. Владимир Владимирович [Путин] в своей речи на открытии, на торжественном собрании говорил о них (Прим. — 8 февраля 2024 году на торжественном концерте в Государственном Кремлёвском дворце). К нам переходит под эгиду Высшая аттестационная комиссия. ВАК возглавляет вице-президент Российской академии наук. Главный учёный секретарь ВАК — это заместитель главного учёного секретаря Президиума Российской академии наук.

К нам переходит и издательство «Наука», что очень важно для формирования нашей научной российской коллекции. А также РЦНИ — Российский центр научной информации, который тоже по поручениям [Президента России] переходит в состав Российской академии наук.

Конечно, очень важные вопросы связаны с реальным участием Российской академии наук в развитии технологического лидерства нашей страны. При Комиссии научно-технологического развития страны при Правительстве, которую возглавляет Дмитрий Николаевич Чернышенко, указом Президента создан Научно-технический совет. И указом же Президента назначен председатель этого совета — глава Российской академии наук. Образовалась прочная связь между Российской академией наук и механизмом реализации научно-технической политики в нашей стране.

Ещё одно важное событие — это документ, подписанный в августе этого года, в соответствии с которым Российская академия наук участвует в экспертизе учебников. Мы сейчас говорим о том, что образование, особенно в области просвещения, — это очень важная задача для нашей страны. Был период, когда Российская академия наук стояла в стороне от экспертизы учебников. Теперь вышел соответствующий закон, и Российская академия наук в этом вопросе станет принимать активное участие.

Д.К.: Возвращаясь к Научно-техническому совету, была информация, что уже подготовлено около 270 замечаний и предложений, которые касаются, в том числе, национальных проектов в сфере технологического развития. Как мы в целом можем оценить эффективность работы Научно-технического совета?

Г.К.: По этому поводу Владимир Владимирович проводил заседание Госсовета по стратегическому развитию и по национальным проектам. Я делал доклад, потому что сейчас подготовлено 20 национальных проектов технологического лидерства — они именно так называются. Они проходили через экспертизу нашего Научно-технического совета, которую делали совместно с Российской академией наук. По 16 проектам внесли более 270 замечаний. В рабочем порядке мы провели более 40 совещаний с федеральными органами исполнительной власти, которые были ответственны за тот или иной национальный проект. Здесь активную позицию заняли Академия наук, Научно-технический совет. И многие замечания в итоге были приняты — об этом мы докладывали Владимиру Владимировичу. Теперь стоит большая задача по мониторингу выполнения национальных проектов. Здесь также было отмечено, что НТС будет принимать активное участие в мониторинге выполнения этих национальных проектов.

Д.К.: Всё больше и больше компетенций и зоны ответственности?

Г.К.: Всё больше и больше компетенций и зон ответственности. Но я считаю, что такая позиция востребована сегодняшней повесткой дня. Все прекрасно понимают, что без научных знаний, без науки, без передовых открытий, без их внедрения — нам будет не просто решать те задачи, которые перед нами стоят.

Д.К.: Как раз к задачам, которые были поставлены руководством страны — есть две очень масштабные задачи. Во-первых, достижение технологического суверенитета и, во-вторых, глобального лидерства. Понятно, что задачи максимально масштабны, и, конечно, хочется спросить о финансировании. Бюджет на науку в 2025 году был увеличен на 14 процентов по сравнению с 2024 годом. Кроме того, бюджет на научные исследования и разработки составит 665 миллиардов рублей. Как вы оцениваете эту цифру? Является ли она достаточной? И сколько сейчас нам необходимо денег на поддержку российской науки, чтобы мы могли достичь целей, которые были поставлены Президентом?

Г.К.: В повестке общих собраний РАН нашли отражения предложения от Академии наук руководству страны по объёму финансирования науки. Мы в прошлом году поставили задачу и обсудили это на Общем собрании, чтобы финансирование на научные исследования, на научно-технологическое развитие страны было не менее 2 процентов от ВВП. Именно такая цифра определена Президентом Владимиром Путиным в этом году. Но я бы здесь ещё одну очень важную вещь отметил. Важны не только эти цифры — мы будем биться за то, чтобы их увеличивать, но важно ещё и эффективно их использовать. Мы сегодня как раз активно разбираемся, это первоочередная задача перед Академией наук и перед Комиссией научно-технологического развития — правильное и эффективное использование денег, которые выделяется на эту цель. Здесь тоже много задач и проблем, которые нужно решить.

Д.К.: Идёт ли речь о перераспределении средств внутри?

Г.К.: Это не столько перераспределение внутри, сколько анализ. Потому что у нас зачастую бывает — где-то густо, а где-то пусто. Иногда мы концентрируем очень много средств на одних направлениях, совершенно забываем других. Это одна сторона вопроса. Другая — должна быть ответственность. В прошлом году мы не утвердили отчётов по госзаданию по науке почти на 2,5 миллиарда рублей. Мы посчитали, что не выполнены задачи, которые в том числе стоят перед научно-исследовательскими институтами. Поэтому важна ответственность за выполнение тех обязательств, которые исследователи берут на себя по тем или иным работам.

Д.К.: Если говорить о том, как распределён бюджет на науку на 2025 год, то отмечают, что основное увеличение идёт по разделу фундаментальные научные исследования — на 50 миллиардов рублей. На протяжении трёх десятилетий, наверное, мы говорили о том, что России нужно вкладываться именно в фундаментальные исследования, в фундаментальную науку. Но понятно, что этот процесс очень долгий, очень трудоёмкий. Как скоро мы увидим отдачу от увеличения финансирования? И о каких временных рамках идёт речь, если мы говорим о результатах финансирования фундаментальных исследований в России?

Г.К.: Я бы отметил несколько аспектов. Во-первых, когда мы говорим о финансировании науки, то на самом деле есть несколько источников финансирования. Это не только, скажем, государственный бюджет, государственные деньги, но это должны быть и большие ресурсы также от наших высокотехнологичных компаний. Потому что здесь, действительно, мы видим большой потенциал. Ещё несколько лет назад наши высокотехнологичные компании очень щедро покупали все новейшие разработки за рубежом, понимая, что они финансируют зарубежную науку. Сегодня наши высокотехнологичные компании заинтересованы в исследованиях.

Второй момент заключается в том, что фундаментальные и поисковые исследования ведутся широким фронтом. Потому что, к сожалению, открытия не делаются «по плану». Очень большой процент — больше 30 %, иногда, может, и 50 % — это всё-таки удача. И мы зачастую не можем предсказать, где у нас произойдёт прорывное открытие, достойное Нобелевской или других выдающихся премий в области науки. Поэтому мы сразу ведём исследования широким фронтом, потому что даже если какое-то открытие произойдёт не у нас, у нас должны быть специалисты, свои научные школы, чтобы подхватить и сразу включиться в эту работу. Это второе.

Ну и третий момент. Мы исходим, конечно, из высказывания, которое любил Жорес Иванович Алфёров. Он приводил в пример цитату одного Нобелевского лауреата, что любая фундаментальная наука — прикладная. Всё зависит только от того, через сколько лет произойдёт внедрение. Иногда это 5—10 лет, иногда, может, 50 и более. Но мы нацелены сегодня не только на то, чтобы уменьшить этот срок внедрения. Для нас сегодня главное — создать [технологические] цепочки — от исследователей, которые занимаются фундаментальными, поисковыми науками, до отраслевой, прикладной науки и далее уже до высокотехнологичных компаний, которые внедряют результат.

Д.К.: Но есть ощущение, что сейчас эти цепочки выстраиваются, сделан шаг по приведению фундаментальных и поисковых исследований в соответствие с запросами ведущих российских компаний. С Вашей точки зрения, стоит ли расширять вот этот механизм госзадания и, так сказать, расширять сцепку между бизнесом, российскими компаниями и научной средой?

Г.К.: Абсолютно. Я ещё раз говорю, конечно, это тоже сегодня актуальная для нас задача. И мы вводим ещё один показатель, термин. Если раньше KPI для наших исследователей заключался в публикационной активности в рейтинговых журналах, то [сегодня] мы вводим такое понятие, как востребованный научный результат. Это не значит, что он сразу должен идти в какой-то промышленный образец. Но это значит, что им могут воспользоваться и другие исследователи, или же что этот результат должна подхватить прикладная наука. И сегодня — это задача создания технологической цепочки от фундаментальных [исследований] до внедрения.

Д.К.: Существенные изменения произошли за прошедшие годы в законодательстве, которое касается работы Российской академии наук. Совет Федерации принял закон о Попечительском Совете Российской академии наук. Как вы оцениваете эти законодательные изменения?

Г.К.: Пользуясь случаем, хотел бы сказать большое спасибо нашим законодателям из Государственной Думы и Совета Федерации за взаимодействие, потому что и по этому закону, и по другим законодательным инициативам они голосовали практически единогласно. Это говорит о том, что наши законодатели переживают за развитие науки. Действительно, этот закон очень важный, потому что там две составляющие. Первый — это Попечительский совет во главе с Президентом Российской Федерации Владимиром Владимировичем Путиным. Мы считаем роль этого совета важной. Она придаёт более весомый статус среди гражданских и ведомственных институтов в нашей стране.

Есть ещё и вторая составляющая — это кадровые вопросы. Теперь все вопросы, связанные с назначением руководителей [научных организаций], их снятием, назначением исполняющих обязанности — без Российской академии наук решить невозможно. Даже в тех институтах, которые после 2013 года и далее были переданы в другие ведомства — в такие как Министерство сельского хозяйства, Минздрав России и другие. Если это научное учреждение, которое раньше было в Сельскохозяйственной академии или же в Академии медицинских наук, в Российской академии наук, то мы восстанавливаем наше влияние на кадровые вопросы [в этих организациях]. Это будет закреплено законом.

Д.К.: Ещё одно значимое событие — решение об открытии представительства РАН в Донецке. Но в открытом доступе пока информации очень мало. Чем будет заниматься представительство РАН в Донецке? Когда оно будет открыто? Кто будет руководить? Какие детали вы сейчас можете сообщить о будущем представительстве РАН в Донецке?

Г.К.: Дело в том, что по закону о Российской академии наук, создание представительства вносится [через изменения] в устав и утверждается Правительством России. У нас только недавно было Общее собрание Российской академии наук, где мы внесли в устав соответствующие изменения. Сейчас он направляется на утверждение в Правительство России. Но мы параллельно, конечно, двигаемся. У нас состоится Президиум, где мы утверждаем руководителя этого представительства (Прим. — решение было принято на Президиуме 24 декабря 2024 г.). Мы отводим достаточно большую роль представительству. Оно не только консолидирует научное сообщество ДНР, но и учёных ЛНР, Херсонской области, Запорожья. Мы такую задачу будем ставить перед этим представительством. Там очень большой научный потенциал.

Д.К.: Вопрос экологии, судя по всему, будет в центре внимания, особенно в связи с событиями, которые произошли в последние дни в Керченском проливе.

Г.К.: Вопрос экологии, да, с этим чрезвычайным обстоятельством. Есть вопросы, связанные и с изменением климата, потому что у нас идёт обмеление Волги, Дона, у нас критический уровень Каспийского моря. Так как Азовское море стало внутренним морем Российской Федерации, появилось много экологических вопросов, связанных с разнообразием этого региона. Плюс мы видим, как изменение климата приводит к постоянным экстремальным состояниям по ветровой нагрузке, по учащению волнений на море, которые бывают губительными. Поэтому там задача стоит комплексная. Ну и на самом деле есть вопросы и социального характера, которые мы исследуем внимательно. Ещё раз подчеркну, что очень большой потенциал у Юга России, который должны сейчас эффективно использовать.

Д.К.: Задач, действительно, много, но какие три главные цели Российской академии наук на 2025 год? По пунктам.

Г.К.: Такого у нас нет. Мы не ставим приоритеты — вот одна, вторая, третья, потому что мы традиционно, как я уже говорил, работаем широким фронтом. Конечно, мы выделяем основные моменты. Один из главных — это совершенствование научно-методического руководства. Мы говорим о том, что у нас главная задача — сделать так, чтобы Российская академия наук могла эффективно формулировать и ставить государственные задания на исследования нашим научно-исследовательским институтам и университетам. Это номер один.

Вторая. Мы должны более внимательно, требовательно подходить к отчётам по госзаданию. Конечно, очень важный вопрос, который также сегодня ставим — это вопрос больших вложений, капитальных инвестиций в наши научные институты, создание кампусов, создание приборной базы, которая находится у нас в научно-исследовательских институтах. Без них очень сложно вести исследования мирового уровня. Поэтому задач много.

Д.К.: Успехов, конечно, в 2025 году. И мы будем поддерживать наших учёных и рассчитывать на то, что наука будет занимать всё большее место в нашей жизни, кроме того, что это должно сказаться на достижении главных целей технологического суверенитета, глобального лидерства. Посмотрим, что будет.

Г.К.: Спасибо. Всё взаимосвязано. Чем важность и статус учёного выше, тем, мы считаем, и отдачи от него будет больше.

Д.К.: Спасибо. С Новым годом, с наступающим! Спасибо за интервью.

Г.К.: С праздником!